Два дня в Швеции. День первый. Охота на Муса (moose)
В трубке раздается голос главного редактора: «Вадим Кимович, а не приходилось ли Вам охотиться в Швеции или Норвегии и есть ли у Вас шенгенская виза?» Виза у меня служебная годовая, а охотиться не приходилось. Понятное дело, что для всякого человека, давно сумасшедшего на почве охоты, любое новое место, не говоря уже про новый для меня вид охоты на лося (в западных странах именуемого «moose») со специально обученной собакой, как и предложение туда съездить, да еще «на халяву», считается манной небесной! Но мой жесткий график уже содержал в ближайшее время загонную охоту в Германии, обязательный мамин день рождения 26 ноября, перспективно-манящую «монтерею» в Испании, и это при том, что я не являюсь сотрудником редакции, и мне приходится зарабатывать на хлеб с маслом и икрой в другом бизнесе, который предполагает свое отдельное расписание встреч и переговоров...
Однако шеф заверил, что поездка планируется, только начиная с воскресенья 27-го числа, а следовательно, мама не пострадает, и займет все это счастье не более двух-трех рабочих дней, таким образом эта поездка не нанесет ощутимого ущерба трудовым будням. Короче говоря, уговаривать меня не пришлось. Радовало отнесение затрат на охоту, проживание, прокат оружия (оформить разрешение на временный вывоз одного из собственных карабинов в оставшиеся до отъезда сроки не позволила российская действительность) за счет устроителей. Все же - материальная компенсация за предыдущие публикации хоть и не является самоцелью, но приятна. А внимание руководства редакции к своим постоянным авторам тем более. Устроителем поездки выступал журнал «Сафари», а принимающей стороной патронная фабрика Norma, хорошо известная охотникам всего мира не только качественными готовыми боеприпасами, но и комплектующими в виде пуль, гильз и порохов, к сожалению, недоступных для российских покупателей в качестве самостоятельного сырья для домашней сборки патронов. Короче, редакция решила побаловать своих читателей самой свежей «патронной» информацией из первых рук, и обо всем договорилась с Norma.
Так или иначе, поездка стала вырисовываться. Моим компаньоном в качестве штатного представителя редакции оказался Александр Дейлюк, с которым, несмотря на разницу в возрасте около 20 лет, сразу удалось достичь взаимопонимания. Новый терминал Шереметьевского аэропорта, еще сравнительно пустой с точки зрения магазинного сервиса «дьюти-фри», тем не менее позволил немного пригрузить ручную кладь жидкими «сувенирами» из России для шведской стороны. Даже как-то непривычно улетать без оружия и связанной с ним долгой и нудной волокиты таможенного оформления, неизбежного у нас и давно кардинально упрощенного во всех цивилизованных (и не очень) странах.
Вспомнилось, как неделю назад в Германии процедура получения/сдачи четырех карабинов заняла менее пяти минут против двухчасового сумасшествия в том же «Шереметьево». Но, во всяком случае, сейчас летим налегке, с собой в багаже только охотничья одежда и обувь.
В ходе знакомства с Сашей выясняю для себя план поездки, включающий сначала охоту, а на другой день обязательную программу посещения непосредственно завода. Немного удивительна расточительность шведских капиталистов, приготовивших нам столь лакомый подарок, но это, наверное, заслуга журнала, а мне надо постараться отплатить им тем, чего они от меня ждут. Долетели без приключений, разница во времени три часа, и к этому сразу необходимо привыкать. Ближайшим аэропортом к небольшому шведскому городку на границе с Норвегией, являющемуся конечным пунктом нашей поездки, является Осло, туда и были закуплены билеты (вот они - прелести Евросоюза с обезграниченным «шенгеном»!).
В Осло нас встречают с табличкой «Norma», и через короткое время мы уже выгружаем вещи у небольшого уютного шведского четырехзвездочного отельчика. Скромные одноместные номера без мини-бара и тапочек, но со всем необходимым, а за дополнительную плату есть сауна с довольно приличным бассейном и тренажерный зал. К сожалению, часы работы отельного бара так и не позволили продегустировать его ассортимент - слишком короткое время, по российским меркам, он работает. В ресторане отеля кормят вполне прилично, хотя и без особых изысков, даже в сравнении с Прибалтикой. Погода в конце ноября относительно теплая, хотя по ночам температура около ноля, и на открытых местах дует не очень приятный холодный ветер.
Шведы приветливы, почти все могут объясняться по-английски, но товары и сувениры дороги и не поражают разнообразием, во всяком случае, в маленьком городишке, куда нас поселили. Не успели разобраться с пересчетом времени местного завтрака, как с reception уведомили, что нас уже дожидается внизу представитель принимающей стороны. Познакомились. Андерс Б. - сотрудник департамента маркетинга завода и, как, вероятно, все здесь, страстный охотник. Нам надлежит прямо здесь и сейчас облачиться в одежду для охоты и выдвигаться к припаркованной легковушке с фирменной символикой Norma во весь корпус. Что мы с удовольствием и проделываем. Всю дорогу безуспешно пытаюсь поймать в видоискателе фотоаппарата великолепную красоту здешней природы, немного похожую на прибалтийскую. С чистыми соснами и зеркальной гладью озер, по которым прямо у берега плавают лебеди, но все же несколько более суровую, северную. Аккуратненькие, чистенькие покрашенные домики, местами уже украшенные гирляндами и подсвеченными фигурами зверей к Рождеству. Столь же аккуратненькие помосты для местных рыболовов, пришвартованные или вытащенные на берег лодки и яхты.
Необычайно повезло с погодой - ярко-голубое небо столь непревзойденно гармонирует со светлой сосновой корой и сочной зеленью хвои, что сердце замирает от счастья. Но дорога столь узка и извилиста, что на скорости около 130 км/ч снимки получаются сильно смазанными. Нам встречается парочка стационарных полицейских фотокамер, фиксирующих как нарушения скоростного режима, так и водителей, разговаривающих за рулем по мобильнику. Впрочем, о камерах заранее предупреждают соответствующие дорожные знаки, и мы заблаговременно снижаем скорость, а все машины оборудованы hands-free. Саня на переднем сиденье пытается на ходу взять интервью у нашего водителя при помощи диктофона, а я балдею сзади, предвкушая предстоящую охоту.
Наконец, сворачиваем влево с асфальта на грунтовку и через пятьсот метров паркуемся у вигвама. Сооружение из настоящих «диких» деревянных дрынов и брезентового покрытия фабричного производства сразу погружает в обстановку детской мечты. Внутри горит небольшой очаг, и нас выходят встречать другие действующие лица. Это начальник Андерса - Йорген, которому впредь предстоит заниматься московскими гостями, и седовласый Кеннет со своим взрослым сыном, тоже все сотрудники концерна и, естественно, охотники. Сердечно знакомимся, и я на всякий случай напоминаю о необходимости пристрелки незнакомых для нас винтовок, с которыми предстоит охотиться. К этому все готово: небольшой рюкзачок, уложенный на крышу одной из легковушек (да, охота здесь такова, что внедорожников не требуется!) и приколотая в 100 метрах поодаль мишень.
Сразу определились, что я как старший по возрасту буду сопровождаться бородатым Кеннетом, а мой юный друг - его сыном. В качестве винтовок нам были предложены карабины сопровождающих: мне досталась Sako с нержавеющим стволом и пластиковой ложей в калибре .338 Win Mag (несколько меня озадачившем с точки зрения слабого, как известно, на рану лося), а Саше - Sauer в 30-06 Spr. Кстати, с крайне странной ложей индивидуального изготовления, с регулируемой щекой, немного смахивающей на нашу СВД «Тигр». Все винтовки с обязательными глушителями: негоже зазря пугать зверя и нарушать безмятежность окружающей природы. Не очень понятно, насколько эффективен, даже при всех своих размерах, может быть глушитель при стрельбе магнумовским патроном, но, возможно, владелец, пользуясь релоадом, засыпает в гильзу столько пороха, сколько необходимо для разгона пули с дозвуковой скоростью. По субъективным ощущениям, бабахает действительно немного потише, но не настолько беззвучно, как показывают в шпионских фильмах. Пристрелка показала приемлемый разброс для незнакомого оружия, и мы, разобрав привезенных в клетках собак на поводки, двинулись в лес. Охота на лося с собакой несложна. Задача собаки - разыскать в лесу зверя и громким лаем отвлечь его на себя, дав возможность охотнику подойти и добыть трофей. А если сохатый не устоит и кинется наутек, по возможности повернуть его в сторону охотника.
Каждому был выдан экземпляр цветной карты, на котором обозначили места предполагаемых перемещений, чтобы не мешать друг другу. Самой удобной обувью здесь считаются неопреновые короткие сапоги, достаточно теплые для утреннего холода, но легкие для ходьбы и выполняющие свою главную функцию при преодолении заболоченных участков. Теплый мембранный бушлат мне сразу предложили оставить в машине: охота ходовая, и не исключена необходимость ускоренного передвижения, когда собака тормознет лося. Поэтому поверх хорошего, шерстяного термобелья на мне сверху только курточка из качественного полартека. Отличный выбор: сколько бы тело ни потело, вся вода и пот только на наружной поверхности куртки, а внутри - сухо!
Мы с Кеннетом идем не спеша, постепенно поднимаясь в пологую горку, поросшую в основном соснами и елями, иногда разговаривая «за жизнь», а иногда вслушиваясь в топот собачьих ног. Крупный кобель лайки (так и не понял, какого подвида этой породы) двух лет от роду периодически пробегает мимо нас то в одну, то в другую сторону, то вперед, то назад. Когда его долго нет, Кеннет отзывает его при помощи радиоошейника, шепча в рацию что-то по-шведски. Собака ведет поиск, а мы балдеем, гуляя по лесу и дыша кислородом. Кеннету тоже нравится такое занятие, чувствуется, что он любит лес и наслаждается общением с природой. Выходим на солонец, устроенный в виде обточенного сверху уступом кола и нанизанного на него соляного кольца. Лосиные следы пока попадаются в основном старые, и по большей части самок с лосятами. Обходим гору по кругу, и я вижу затерявшийся в чаще чей-то аккуратненький домик, вокруг которого полно лосиных следов. Выясняется, что лет пять назад в нем уединенно жил человек, любящий, по словам Кеннета, лес. Сразу представилось, через сколько дней в нашей глубинке у опустевшего дома были бы выбиты двери и расколочены стекла...
Долго ли, коротко ли, но так гуляем уже около двух часов. Выходим на довольно открытое место, очевидно, бывшую вырубку, покрытую редкими невысокими елками и сосенками примерно одного возраста. Наш пес в очередной раз куда-то подался, а Кеннет, извинившись, просит меня подождать, а сам удаляется в густой ельник, чтобы справить нужду. И тут срабатывает неписаный охотничий «закон»: не успел я присесть на пенек в ожидании своего провожатого, как на другом конце поляны, метрах в 150, неожиданно и яростно начинает «работать» наша собака! Вскочив на свой пенек, начинаю всматриваться в тот край вырубки поверх молодых елочек. Подходит, застегиваясь на ходу, взволнованный Кеннет. «Видишь лося?» - спрашивает он. «Да, вижу, но только заднюю часть, передняя скрыта деревом, и не могу определить, самец или самка». Кеннет всматривается через прицел и уверенно говорит, что там самец, и хороший. Наш четвероногий помощник тем временем лает без остановки, и я начинаю прикидывать, как подойти в обход открытого пространства.
Но тут происходит движение, и я вижу бегущего лося... без рогов, по верхнему краю вырубки, немного в нашу сторону и вправо. Но Кеннет же сказал, что это самец! Неужели сбросил рога так рано? Вскидываюсь, но тут же чувствую у себя на локте руку своего проводника, разворачивающего меня вместе с карабином: «Нет, вот здесь самец!» И я цепляюсь перекрестием прицела за раскачивающуюся в такт шагам огромную бороду другого лося, бегущего прямо на нас в штык. Бык бежит от не перестающего брехать пса, и я теперь вижу его рога. Они не очень большие, но они есть! Вот до него 100 метров, вот 80, но Кеннет шепчет мне в ухо: «Подожди, не стреляй!» - и, хотя выстрел у меня верный, приходится терпеть, раз в гостях. Мы стоим, практически не скрываясь, на открытом месте, и в конечном итоге рогач нас замечает и начинает отворачивать влево, вниз вырубки. Медлить больше нельзя, да и о ювелирной стрельбе в позвоночник у основания шеи теперь речь идти не может, он уже расходится с нами в 30-40 метрах и летит полным ходом. Упустим!
Я беру упреждение и решаю валить по легким, на такой скорости это самый надежный шанс не осрамиться. Стреляю, но лось продолжает бежать, и Кеннет почти кричит: «Стреляй еще!» Я пытаюсь поймать в стоящий на минимуме кратности 3,5-14 прицел прыгающий за елками круп лося, хотя точно понимаю, что попал - не мог не попасть, и в конечном итоге отказываюсь от повторного выстрела. А в следующее мгновение слышу треск ломающихся веток точно в том ельнике, куда только что скрылся наш лось, и понимаю: все, дело сделано. Не знаю, понимает ли это Кеннет одновременно со мной или только двумя минутами позже, когда лайка, ушедшая за зверем с голосом, внезапно замолкает и принимается кого-то трепать. «Отличный выстрел, побежали!» - жмет он мою руку и спешит вниз, так и не успев застегнуть ремень. Да, он там и лежит, успев только войти в ельник. Ярко-алые капли возле его морды подтверждают мою версию попадания. Здоровенная махина, хотя отростков всего два и три на разных рогах, наши европейские лоси заметно меньше корпусом. Хорошая пуля Norma Oryx сделала свое дело. Поздравления, сожаление о том, что не взяли с собой фляжки со спиртным. Поворачиваем трофей для фотографирования. Пытаюсь пошутить: «Твоя умная собака не сможет ли сфотографировать нас с тобой вместе?» - но, похоже, швед не понимает мой чудовищный английский. И когда все закончено, нужно выпотрошить добычу. У Кеннета малюсенький финский охотничий нож с лезвием всего 4-5 см, которым он делает небольшой надрез. Затем в него вставляет крючок из других ножен и вспарывает все брюхо, после чего вываливает и оттаскивает в сторону потроха. «Мы будем делать что-то еще или пойдем к машинам?» - уточняю я нашу диспозицию. «Да, мы пойдем к машинам», - отвечает мой собеседник. Он достает из кармана яркую бумажную ленту, отрывает кусочек и привязывает повыше на елку над телом трофея. Точно так же он делает через каждые 20-50 м вдоль всего нашего обратного пути, намеченного при помощи GPS, внимательно следя за тем, чтобы от каждой следующей ленты была хорошо видна предыдущая.
Еще утром около вигвама я заметил на легковушечном автоприцепе специального маленького монстра, нечто среднее между игрушечным трактором и саперным роботом. Теперь мы везем его к ближайшей точке на дороге, куда вышли после охоты. Монстр заводится, как лодочный мотор, и легко управляется длинной оглоблей, за которую его ведут между деревьями к месту стрела, ориентируясь по нашим ленточкам. Погрузка туши при помощи небольшой лебедки занимает не больше 10 минут, после чего, так же направляя тракторенка оглоблей, ведем его, теперь уже груженного, обратно. Через 40 минут после погрузки мой лось целиком покоится на прицепе возле вигвама, где хозяева уже пекут тонкие блины с мелко нарубленным беконом на костре при помощи двух прихваченных с собой сковородок. К сожалению, моему молодому коллеге повезло меньше, лоси ушли, по его словам, куда-то стороной, так что в этот день мой трофей оказался единственным. Попытка «переломить масть», сместившись на другой участок леса, удачей тоже не увенчалась. Но пахшие костровым дымком блины под хороший ром на свежем воздухе уплетались всеми участниками с превеликим удовольствием. По дороге в отель (а вез нас теперь лично сам Йорген, перекочевавший в наше распоряжение на все предстоящие сутки), возбужденные впечатлениями от успешной охоты, свежим воздухом и, возможно, немного спиртным (кроме водителя), мы затеяли разговор, составивший прелюдию ко всему завтрашнему дню. Говорили о заводе, о перспективах, о пулях и другой продукции, об охоте и о применении пуль на охотах на разных континентах. Мы старались довести до первого лица в департаменте маркетинга концерна нужды и чаяния российских охотников, а он делился особенностями охотничьего устройства у них.
Оказывается, местный житель здесь может за сущие копейки купить годовую лицензию на охоту на все разрешенные виды животных и птиц. Фактически я отстрелял сегодня лося на Кеннетову лицензию, поэтому хозяева и не заморачивались ни арендой отдельного оружия, ни оформлением гостевых лицензий на иностранцев, которые, насколько я подозреваю, влетели бы устроителям «в копеечку». Глухаря здесь много, и его принято бить осенью и зимой из карабина с глушителем, чтобы не тревожить остальную дичь. «Уж не из .338-го ли магнума?» - вертелся вопрос, но задать его я не решился.
Меня больше волновали другие вопросы, накопившиеся к известному производителю, которые я не преминул задать, пусть авансом к завтрашней встрече. Вопросов накопилось несколько.
Известно, что Norma производит готовые патроны не только с пулями собственной разработки, но и покупает наиболее качествен¬ные и пользующиеся спросом среди охотников, у других компаний – Barnes Bullets (пули Barnes TSX, или Tripple Shock; Barnes Solid), Swift Bullet (пули Swift A-Frame; Swift Scirocco), Nosler (пули Nosler AccuBond; Nosler Partition; Nosler Ballistic Tip) и др. Но линейка весовых характеристик покупных пуль является далеко не полной. К примеру, Norma не делает патронов с пулями .30 калибров (7,62-мм) весом 220 гран (14,26 грамма), а только 200 гран (13 граммов), в то время как конкуренты – Federal Premium и Hornady такие патроны снаряжают, по крайней мере в 30-06 Springfield и .300-магнумовских калибрах.
То же самое можно сказать про, к примеру, патроны .375 Holland&Holland Magnum с пулей Tripple Shock от Barnes весом 300 гран (19,44 грамма). Такие пули существуют, ими снаряжает свои патроны тот же Federal (тоже покупающий их у Barnes), но у Norma в номенклатуре такого веса есть только пуля Oryx, а Tripple Shock доступен только 270 гран (17,5 грамма). Российские охотники, привыкшие охотиться и пристрелявшие свой карабин пулей определенного веса, хотели бы без труда перейти к стрельбе и другими пулями того же веса, но вынуждены покупать нужные патроны у американского производителя, что зачастую непросто из-за трудностей импорта боеприпасов из США. В чем причина столь усеченного выбора боеприпасов Norma и следует ли ждать позитивной перспективы в этом направлении? Новая серия патронов Norma African PH, которой завалены прилавки охотничьих магазинов в России, вызывает недоумение. Да, никелированная гильза и бархатная подложка в коробке. Да, вес пули больше распространенно-максимального в тех же калибрах (надеюсь, давление в канале ствола урегулировано специально разработанным порохом). Да, цена примерно вдвое от цены обычных патронов Norma. Очень красиво. Но чувствуется, что этот патрон вы позиционируете как «выстрел последнего шанса», ориентированный на профессиональных охотников (РН = Professional Hunter) Африки, обязанных, во что бы то ни стало, защитить жизнь клиента от атакующего подранка буйвола, бегемота, слона или льва. В таком случае патрон должен быть безукоризненным с точки зрения надежности выстрела при любых условиях, и именно за это имеет смысл ставить повышенный ценник, а не за красивую коробочку или наведенный блеск на гильзе. За это люди согласны будут платить по повышенному прайсу.
Но, к сожалению, с этим не полный порядок. Например, я сам бывал на охоте в Африке - в Намибии, северном Камеруне и Танзании - и в числе других брал туда с собой патроны серии African PH вашего производства в калибрах .375 H&H Mag и .416 Rigby. При стрельбе не самого крупного бородавочника пулей Woodgleigh Soft Point (это полуоболочка в таком патроне) при поражении тела добычи по диагонали от правого плеча до вылета из левой ягодицы (самый длинный путь в теле и самое тяжелое разрушение, которое должна была нанести пуля, раскрывшись) зверь убежал более чем на 100 м и забился в кусты, не собираясь умирать, в результате чего потребовался его добор. При осмотре выяснилось, что выходное отверстие ни на миллиметр не больше входного, пуля нисколько не раскрылась! Ведь полуоболочка должна раскрываться, не так ли?
Стреляя нескольких зверей в течение дня или двух и поражая каждого из них одним выстрелом, я (что логично) всегда доснаряжал в магазин по одному патрону взамен израсходованного, сверху. Таким образом, получилось, что нижние два патрона в магазине выдержали отдачу от 10-12 выстрелов. Хорошо, что я в какой-то момент случайно вынул все патроны и рассмотрел их! Оказалось, что у этих нижних патронов серии African PH пули просели в глубь гильзы на высоту около 1 см! Понятно, что это произошло от отдачи, но пули должны быть закреплены более надежно, ибо, если бы я не заметил изменений и дослал такой патрон в патронник, при выстреле могло возникнуть непредсказуемое давление в стволе. Эти патроны до сих пор хранятся у меня.
Оба названных случая произошли лично со мной. Но мне известен случай, произошедший с моим знакомым, который стрелял атакующего бегемота из штуцера калибра .470 N.E., и оба патрона African PH дали осечку. Не правда ли, отличный патрон для «выстрела последнего шанса»? Понятно, что от осечки трудно застраховаться, но, наверное, для патронов, продаваемых по такой цене, можно придумать какой-либо дополнительный тест-отсев капсюлей, даже если вы не делаете их сами, а закупаете у RWS?
И самое главное. В Африке я разговаривал с «пиэйчами», как своими, так и своих коллег. И все они в один голос говорили мне не покупать патроны African PH. Очевидно, известные мне случаи не единичны - эти люди находятся на охоте во много крат чаще меня. На кого же все-таки ориентированы эти патроны? На российского начинающего охотника, который, не читая и не разбираясь, купит однажды самые дорогие патроны в надежде, что они и есть самые, что ни на есть, лучшие? И будет потом удивляться, что наши кабаны, лоси и медведи не хотят «ложиться» от патронов из красивых коробочек? У которых даже полуоболочечная пуля состоит из настолько твердого свинцового сплава, что способна пробивать череп слона или бегемота, не особенно деформируясь?
Так мы ехали и беседовали, и я надеюсь получить ответы на все эти вопросы завтра, непосредственно на фабрике. А пока нас ждет неплохая сауна с бассейном и ужин с хорошим вином за счет фирмы. Поэтому продолжение, дорогой читатель, будет во второй части.
Продолжение следует...