С карабином RX. Helix в Тюрингии
А вот с визой дело обстояло непросто. В сроки, оставшиеся до вылета, получить её было просто нереально. Но тут за дело взялась моя старая знакомая Ангела Джессад, занимающая солидную должность в фирме «Меркель». Она организовала письмо в посольство Германии в Москве, и моя проблема решилась за несколько дней.
И вот посадка во Франкфурте, такси до Зуля, и около знакомого уже отеля «Золотой олень» меня встречают немецкие друзья Матиас Дункель и Оливер Шмидер.
Пока обнимаемся, радуясь встрече, подъезжают машины с егерями из Гамбурга и команда французских охотников - представителей журнала Armes de Chasse во главе с большим другом нашей редакции Домиником Шерманом. Доминик не только наш друг, но и автор, приславший в редакцию статью об охоте на водяных буйволов Арлемленда. Кроме него, за французскую «сборную» выступают шеф-редактор Le Shasse («Охота») Лоран Беду и ведущий оружейной рубрики журнала Mondadori France Филипп Вибу. Вес, разумеется, опытнейшие охотники и великолепные стрелки.
Итак, три местных охотника, представляющих «Меркель», трое гамбуржцев из журнала Jakt, три француза и ваш покорный слуга. Кроме того, один из сотрудников «Меркель», француз Жан Фрейзен, выступает в личном первенстве. Силы явно не равны, но я постараюсь не ударить в грязь лицом. Охота начнётся завтра, а сегодня все отправляемся на индивидуальную пристрелку карабинов, выданных каждому для персонального пользования. Да, совсем забыл. Первым делом все иностранцы направляются в местный охотничий союз, где мы предъявляем привезённые с собой бумаги для оформления немецкого охотничьего билета. Без него на охоту не допустят. Я показываю свой российский охотничий билет, разрешение на нарезное оружие и справку, подписанную «авторитетным» лицом, о том, что являюсь опытным охотником с большим стажем, умею обращаться с оружием и знаю технику безопасности. С этой справкой вышла вообще весёлая история. Когда наши переводчики перевели немецкий запрос на эту справку, то получилось, что выдать её может либо полиция, либо штаб истребительной авиации. Здорово, да? Хорошо, я вспомнил, что по-немецки летчик-истребитель и сам самолёт звучат как «егерь», то есть охотник. Соответственно, запрос должны подписать в Охотничьем Союзе, а не в авиационном штабе. Такую справку мне и выдали в Совете военных охотников, почётным членом коего я являюсь. Мне так же, впрочем, как и всем, достаётся RX. Helix под патрон .30-06 и две пачки патронов по двадцать (!) штук. Я, правда, попросил привычный 9,3x62, но Матиас сказал, что это излишне - любого подранка собаки доберут. Осматриваем оружие и по очереди выходим на огневой рубеж. Но сначала несколько слов о карабине, из-за которого, в общем-то, и разгорелся весь сыр-бор. Причём не буду вдаваться в тонкости технических характеристик, а расскажу лишь о своих личных впечатлениях.
Первую пулю кладу на 5 см выше и на 2 см правее чёрной точки «десятки». «О'кей», - показывает большой палец инструктор и собирается пригласить следующего стрелка. Ну уж дудки, пока не прибью карабин в «точку», отсюда не уйду. И это не из пижонства, просто мне нужно быть стопроцентно уверенным в оружии, чтобы при случае сделать необходимый выстрел по шее или, скажем, под ухо зверю.Карабин RX. Helix имеет продольно скользящий затвор прямого действия, позволяющий перезаряжать оружие с максимальной скоростью. В отличие, скажем, от аналогичной системы Heim или Blaser, при подаче затвора вперёд со средним усилием, карабин не встаёт на предохранитель, и его не приходится дожимать дополнительным движением. Или же отправлять вперёд мощным толчком. Конечно, это дело привычки, но мне такая перезарядка приглянулась больше. Предохранитель стоит, как и у большинства ружей, сверху, под работу большим пальцем руки, держащей шейку ложи. Затвор скользит мягко, плавно, и проблем с быстрой перезарядкой не было ни у кого. Сам карабин сбалансирован настолько хорошо, что у меня поначалу даже возникли сомнения по поводу его веса. Не легковат ли, не будет ли отдача «драться»? Спуск мягкий и короткий. Приклад ложится в плече плотно и удобно, хотя ни о какой подгонке речь, конечно же, не шла. На карабине стоит оптика «Сваровски» с переменной кратностью от 1х до 10х, и говорить о ней, как вы понимаете, нечего. Но вот слышу, коллеги уже отстрелялись, пора идти к мишени и мне. Она установлена на 100 м, и это, как уверяют хозяева, будет самый дальний выстрел с вышек, где нам предстоит охотиться.
Делаю ещё десяток выстрелов и добиваюсь своего. Теперь пули не выходят за «медный пятак» десятки. Инструктор, поначалу высказывавший некоторые признаки нетерпения, с уважением кивает головой. А я очень доволен карабином, стрелять из него одно удовольствие.
Вечером за товарищеским ужином с легким возлиянием Оливер как руководитель охоты проводит инструктаж. Надо заметить, что я со своим знанием немецкого языка единственный чувствую себя в Германии иностранцем. Абсолютно все (и немцы, и французы) переговариваются по-английски. Я ничего не понимаю, и Матиас переводит на немецкий то, что говорит немец. Комедия. Но вот что я понял. Главное, не нарушить многочисленные запреты и ограничения, к которым здесь относятся очень строго.
По порядку. Охотиться мы будем на европейского оленя, но также допускается отстрел косуль, кабанов, муфлонов и лисиц. А вот дальше пошли сами ограничения. Категорически нельзя стрелять оленя с общим количеством отростков на рогах более двенадцати. Причём, если на обоих рогах намечается «корона», - тоже нельзя. Если лишь на одном «корона», а на другом «вилка», то можно. Стрелять также разрешено молодых оленух и оленят. Старых, даже одиночек, - запрещено. Муфлоны - только молодые барашки, с небольшими рогами и молодые козлики (самцы европейской косули). Нарушение грозит огромным штрафом и прочими бедами. Это внушение было повторено три раза, причём последние два, как мне показалось, персонально для меня. Охота проводится только с «вышек», каждый охотник будет сидеть один, и ответственность, поэтому персональная. Даже стало как-то страшновато. Как бы чего не нарушить.
Утром подъём в 4:30, кофе, сухой паёк с собой - и по машинам. Кстати, поскольку, по нашим же утверждениям, мы все опытные охотники, за ручку никто никого не водит. По выходе из машины тебе просто «тычут» пальцем в сторону тёмного леса - и иди, будь добр, обнаруживай засидку сам. Это не так сложно, поскольку, несмотря на темноту, тропинки видны, и если ты действительно не новичок в лесу, то не заблудишься.
Днём, несмотря на выходной день, уговариваю Матиаса свозить меня на завод посмотреть, где производится RX. Helix, и сделать несколько снимков. Ко мне присоединяется Филипп Вибу из журнала Mondadori France.Моя первая вышка, куда я прихожу согласно указанному егерем направлению, заставляет вспомнить о тёплом доме. Это собственно даже не вышка, а домик на земле, к тому же заброшенный. Моросит мелкий, противный дождик, изредка переходящий в ливень, а в моей засидке нет крыши. Мало того, в ней нет и скамейки для сидения. Стоя, я ничего не вижу из-за поперечных досок вверху, а сидя на полу, мешают смотреть стенки. Кое-как согнувшись, терплю до конца охоты. Никого не видел, ничего не слышал. За утро вдалеке раздался только один выстрел. И это на десять охотников?! А я-то думал звери здесь ходят толпами. Когда за мной приезжает микроавтобус, испытываю некоторое разочарование. После общего сбора выясняется, что отличился только один местный охотник, добывший оленуху. Правда, некоторые видели зверей, не подходивших под отстрел. Ну, ничего, впереди ещё три охоты.
Экскурсия получилась очень продуктивной: поскольку работала дежурная смена, я увидел весь процесс производства от начала до конца. Сменный мастер, сопровождавший нас от станка к станку, давал необходимые разъяснения, к моему счастью на немецком языке, но к большой досаде французского коллеги. Хоть в чем-то повезло.
Честно творя, я несколько напрягся, ожидая услышать гневные обвинения в убийстве бедных зверюшек, как это частенько бывает у нас в России. Ничего подобного не произошло. И мамаша, и молодой человек с неприкрытым любопытством осмотрели оленей, даже отметили места попаданий пуль и, к моему глубочайшему удивлению, очень искренне и доброжелательно поздравили отличившихся охотников. Вот что значит правильная пропаганда охоты в стране. Думаю, мы ещё не скоро до этого дойдём.
Наконец, последний вечер охоты. Я всё ещё без выстрела, и организаторы, виновато на меня посматривая, о чём-то шепчутся. По телефону вызывают ещё одного егеря, который должен отвезти меня в какое-то особое место. К моему удовольствию, егерь оказывается молодой симпатичной девушкой, с которой мы быстро подружились. Илона рассказывает, что у неё самый богатый участок и оленя я увижу наверняка. Но тут же в очередной раз предупреждает о запрете стрельбы по производителям и о том, что охота заканчивается в 20:00 по берлинскому времени.
Довольно долго поднимаюсь в гору но указанному направлению и залезаю в расположенную на крутом склоне вышку. Обзор отсюда великолепный, стрелять будет очень удобно и я, разложив оружие, бинокли для охоты и запасные патроны, усаживаюсь поудобней, приготовившись ждать. Проходит примерно часа два, и громкий рёв с правой стороны возвещает, что на подходе тот; кого я жду. Почти тут же, слева в лесу, раздаётся громкий треск и тоже рёв, но тональностью ниже. Ясно, два быка идут выяснять отношения на «мою» полянку. Неужели мне повезёт, и я увижу поединок двух гигантов? В том, что олени крупные, сомнений нет. Беда вот в чём: процесс взаимного запугивания на подходе идёт очень медленно, а темнеет катастрофически быстро. И только, когда стрелка часов перемахивает за допустимую отметку и опускаются сумерки, один из быков вырастает на поляне. Вижу «вишнёвое дерево» у него на голове, и отростков на рогах, по-моему, как раз двенадцать. А вот есть или нет «короны» не понятно. Вроде есть, а вроде и нет. Второй бык по-прежнему трещит где-то в лесу, видимо, опасаясь выходить.
Крестик прицела уверенно лежит на лопатке быка. Стрелять, не стрелять? Видно плохо даже в бинокль, и время вышло. Нет, не буду рисковать. Не хватало ещё нарушать устав «чужого монастыря». И я облегченно, с некоторой долей сожаления вздохнув, спускаюсь с вышки. Был шанс стать «королём», но в то же время можно было покрыть себя несмываемым позором и навсегда закрыть дорогу на «свободную землю Тюрингии». Судя по одобрительным взглядам моих старых немецких и новых французских друзей, я поступил правильно. А олень-рогач никуда не денется. Возьму на следующий год. Илона поможет.