Большое кочевье. Длинные выстрелы
Осенняя тундра. Желто-коричневые цвета долин, сменяющиеся на склонах темно-зеленой шерстью кедрового стланика и наждачно-серого цвета каменных осыпей. Пронзительный запах побитой легкими заморозками листвы и травы мешается с плавным смачным «круканьем» ворона над плоской вершиной сопки.
Через реку идут олени. С полутора километров они выглядят как идущие пешком четвероногие комары - очень походят на них пропорциями тела и количеством. Замешкались перед перекатом, немного покрутились, вернулись на свой след, замерли перед натянутой между берегами струей воды.
И вошли в реку.
Так оно и должно было случиться. Этой тропой вчера прошло пять оленьих стад, позавчера - не меньше; и трудно сказать, сколько за все время существования тундры. Между пальцев у оленей есть запаховая железа, и именно по ее аромату звери выбирают дорогу во время кочевки - точно следуя путем предшественников.
Я не стрелок.
Стрелки - Алексей и Михаил - расположились ниже по склону, я их даже не могу разглядеть. Связь поддерживаю при помощи рации. Связь со стрелками и с нашим лагерем, рядом с которым олени должны выйти на короткую дистанцию.
Вышли. Пасутся в редком кустарнике над поймой. Куда пойдут?
- Слава, толкни-ка их от вас покрепче, - прошу я оставшегося на хозяйстве начальника экспедиции.
В бинокль наблюдаю за двигающимся по тундре Славой. Мне со склона сопки трудно понять, в какую сторону дует ветер по реке. Вот здесь, наверху, все совершенно понятно - он дует мне в морду. Впрочем, наверху ветер всегда дует в морду, это я заметил. При этом его направление будет сильно отличаться и совсем внизу, в долине реки, где Слава старается «толкнуть» оленей, «напустив» на них человеческий запах, и повыше, у Леши с Мишей. Конечно, основное направление будет в целом соответствовать моему «в морду», но на каждом новом отрезке в дело будут вступать новые факторы - завихрения вокруг различных элементов рельефа, подход воздушных потоков из долин впадающих в Умкынейвеем ручьев, и так далее. Настоящая прикладная метеорология.
Но для нас имеет значение только куда пойдет олень.
И олень идет!
Стадо, «стронутое» Славой, сперва отбегает на полкилометра, потом преодолевает небольшой порог между надпойменной террасой и тундрой и...
О чудо! Стадо вытягивается аккуратной цепочкой, олени один за одним, словно стежки шва на материи цвета хаки, ползут по тундре прямо на затаившихся среди кочек стрелков.
Патроны у мужиков - РМР, Pretoria Metal Pressings, южноафриканские. Должна бы меня терзать мысль, как поведут себя тропические патроны в Заполярье. Но не терзает. Заранее знаю - хорошо себя поведут.
Кажется, что шов оленьего стада ползет по тундре едва- едва.
Но это обманчиво.
Когда олень на четырех ногах спокойно идет, человек на двух его и бегом не догонит. Поэтому и приближаются они к стрелкам со скоростью неторопливо бегущей лошади.
И, судя по всему, против ветра. Точно я этого с высоты оценить не могу, так как не различаю самих охотников, затерявшихся на фоне бурых кочек.
На всякий случай передаю им, что наиболее крупные самцы идут в конце стада.
Впрочем, таково обычное построение группы северных оленей на перекочевке - стадо ведет важенка, в голове держатся один-два крупных быка. А самые большие самцы выступают замыкающими.
Стоп... Стоп... Снова подношу бинокль к глазам. Правильная строчка сбилась - ведущая важенка остановилась, стадо начало собираться в компактную группу, потом олени снова начинают вытягиваться, обходя стороной... что? Возможную позицию охотников?
Я не успеваю додумать эту мысль до конца, потому что вижу, как стадо снова вытягивается в линию - уже на полном скаку, а на кочкарной равнине тундры остаются три неподвижные сиротливые точки - отдельные стежки убежавшего за горизонт шва.
И через три секунды до меня доносятся три выстрела - почти один за другим...
Патроны Pretoria Metal Pressings сделали свое дело...
А через реку переправляется следующее стадо оленей.
Великое кочевье продолжается.