Волчья родня
Семейство Canidae по-русски обычно называют «Псовые», хотя
правильный перевод с латыни - «Волчьи». В семействе в настоящее
время выделяют 14 родов и около 35 видов. Распространены псовые
на всех материках, за исключением Антарктиды.
На территории России обосновались семь видов волчьей родни. Это сам серый волк (Canis lupus), шакал (Canis aureus), рыжая, или обыкновенная, лисица (Vulpes vulpes), корсак (Vulpes corsac), песец (Alopex lagopus), енотовидная собака (Nyctereutes procyonoides) и красный волк (Сиоп alpinus), занесённый в Красную книгу России и отмечаемый на территории страны редко. Нынче речь пойдёт о трёх видах из этой волчьей родни: рыжей лисице, шакале и енотовидной собаке.
Рыжая, она же обыкновенная, лисица из этой троицы - самый широко распространённый вид. Ареал лисицы полностью покрывает территорию России за исключением арктических островов. Вид необычайно экологически пластичен, способен приспосабливаться к самым разным условиям обитания.
Лиса легко осваивается в антропогенных ландшафтах, приспосабливается к постоянному присутствию людей. Умело использует это соседство себе на пользу, успешно осваивая ресурсы, для других средних и крупных хищников недоступные в силу постоянного фактора антропогенного беспокойства. В Западной Европе, где лисы уже давно стали обычным синантропным видом, они так же, как вороны, живут в населённых пунктах, пригородах и даже в городах, занимая там ту экологическую нишу, которую в наших городах и посёлках занимают бездомные собаки. Видимо, именно эти собаки мешают полной синантропизации лисицы в наших условиях.
В силу своей экологической пластичности лиса занимает многие стации. Больше всего ей нравятся «мозаичные» угодья, где то леса, то перелески, то овраги, то поля. Лисица - зверь многочисленный. В этом можно убедиться, выйдя зимой в любое поле за пределами города или деревни. Снежная поверхность обязательно будет прострочена лисьими следами, как полотно на машинке.
Сколько у нас в угодьях лисицы, не знает никто. Конечно, её учитывают при проведении того же ЗМУ (зимний маршрутный учет). Но полученные данные весьма неполны. Во-первых, лиса, как объект учёта, работникам охотхозяйств совсем не интересна. Ни лимитов, ни квот на добычу лисы не устанавливается, а потому, считай не считай, ничего от этого не зависит и не меняется. Во-вторых, ЗМУ проводится только в лесной зоне: ни в степях, ни в тундре, ни в горах ЗМУ не проводят, а лиса там живёт, и в немалом количестве. Для таких мест охотоведы и иные уполномоченные лица, ответственные за предоставление данных для государственного мониторинга, пишут среднепотолочные цифры, основываясь на собственных ощущениях, полученных в результате посещения угодий, или на рассказах коллег и знакомых охотников. Поэтому официальные данные по численности лисы следует считать очень приблизительными и, скорее всего, значительно заниженными по вполне объективным причинам. Согласно этим данным, максимальная численность лисицы - 717,51 тыс. особей - была определена в 2012 г., а к 2016 г. снизилась и составила 514,14 тыс. особей. По данным мониторинга самыми «лисьими» являются Сибирский ФО - 97,17 тыс. особей, или 18,9% от общей численности; Дальневосточный ФО - 86,78 тыс. особей (16,9%) и Приволжский ФО - 72,20 тыс. особей (14%). В этих трёх округах обитает половина всех лис России.
Лиса - традиционный объект и любительской, и промысловой охоты. Охота на лису всегда была необычайно интересна. Она требует от охотника знаний повадок зверя, знаний местности, охотничьего умения тихо передвигаться по угодьям, скрадывать зверя, хорошей стрелковой подготовки, навыков работы с капканами. Лисью охоту надо готовить: выкладывать приваду, готовить приманку для самоловов, смотреть по следам, куда и когда лисы ходят, где днюют. Можно ли место днёвки офлажить. Поэтому любительская охота на лис была, как правило, уделом местных охотников, а приезжие добывали их в основном или в компании с местными, или случайно: при встрече или при выходе лисы на номер при загонных охотах, за что обычно осуждались остальной командой. В советское время, когда меховые шапки и воротники высоко ценились, лисья охота имела ещё и значительную экономическую мотивацию.
В середине 1980-х годов приёмная цена лисьей шкурки высшего сорта была 40 руб., а реальная цена в среднем - рублей 25-30. Для сдачи государству шкурка должна была быть аккуратнейшим образом снята, отмездрена, обезжирена и посажена в соответствии с ГОСТом. В заготконторе приёмщик придирался к каждой мелочи, сбивая цену. Но это никого не огорчало, потому что в городах и весях махрово процветал чёрный рынок пушнины. В те же годы теневые скупщики брали лису не глядя, неободранную, тушкой, или, как тогда говорили, «на мясе», за сто рублей. Оттого в заготконтору лисьи шкурки никто и не нёс.
Из этого ностальгического отступления следует тот важный вывод, что данных о реальной добыче лисы не было в советское время, нет их и сейчас. Местный охотник, конечно, берёт сезонное разрешение на добычу лисы вкупе с зайцем, рябчиком и прочими массовыми видами. Охотник приезжий в половине случаев такого разрешения не имеет, потому как для него лиса - объект случайный. Данные, получаемые из сдаваемых разрешений, по признанию работников региональных охотуправлений, носят, мягко говоря, «фрагментарный характер и недостаточно полно отражают положение с использованием этого охотничьего ресурса».
Наибольшая добыча лисы - почти 200 тыс. особей - была зафиксирована в сезон охоты 2012-2013 гг. на пике ее численности в 717,51 тысяч зверей.
Если проанализировать данные, приведённые в таблице, то видно, что численность лисы повсеместно снижается, где больше, а где совсем немного, почти на уровне статистической ошибки. А вот с добычей иначе. Конечно, объём добычи частично коррелирует с колебаниями численности, но в гораздо большей степени её объём зависит от спроса рынка. В 1990-е годы произошёл драматический спад спроса на дикую цветную пушнину на внутреннем рынке. На внешнем же рынке дикий лисий мех давно был вытеснен пушниной клеточного разведения. Основная причина тому - высокая вариативность окраса меха у диких лисиц. Нелегко подобрать даже пару лисьих шкур одинакового оттенка и с одинаковым распределением зонарного окраса.
А уж на шубку или на жакет так и вовсе трудно. На фоне падения спроса упала и добыча лисы в стране, во всяком случае, упала фиксируемая официальная добыча.
С начала 2000-х годов в меховую промышленность стали внедряться новые технологии. Раскрой меха, подбор по окрасу стал компьютеризированным. С другой стороны, начал оживляться спрос. Люди перестали просто выживать, у них завелись деньги, которые они были готовы тратить на красивую одежду. Опять же накал оголтелой «зелёной» пропаганды стал спадать, да и отношение к ней, как ко всему, идущему с Запада, стал более скептический, она перестала восприниматься безусловная истина. Начал оживать внутренний рынок диких мехов, зашевелились скупщики, пошли в угодья добытчики. По данным Госохот- учёта РФ, в конце 90-х годов прошлого века добыча лисицы по России составляла в среднем 83 тыс. особей, а в сезон охоты 2002-2003 гг. - уже 132 тыс. особей. Что же касается последних лет, то на фоне падения учтённой численности лисы сохраняется высокий уровень её добычи (таблица 1).
В таблице 1 можно также увидеть, что в Центральном, Приволжском ФО, где имеется современная меховая и скорняжная промышленность, добыча лисы высока и превышает половину от учтённой её численности. А в Уральском, Сибирском и Дальневосточном ФО её добыча по сравнению с численностью относительно невелика. Это подтверждает наш вывод о том, что при достаточном количестве ресурса уровень его изъятия зависит от уровня спроса. А также о том, что официальные данные о численности лисы сильно занижены, т. к. изъятие 60-80% численности, зафиксированное для Центрального ФО в 2013-2016 гг., должно было бы явиться катастрофой для популяции, однако драматического сокращения количества лис в природе не произошло.
На этом значимость лисы для нас не заканчивается. Рыжая кумушка - рьяный потребитель мышевидных грызунов, держащий под контролем их популяции, а значит, в разы сокращающий опасность вспышек лептоспироза, туляремии и прочих опасных для людей природно-очаговых заболеваний. Но и сама кума не без греха. Ветеринарная статистика однозначно называет лис основным природным резервуаром и переносчиками вируса бешенства. На лис приходится 3/4 от всех зарегистрированных случаев заболевания бешенством среди диких животных.
Енотовидная собака, чаще в среде охотников именуемая просто енотом или еноткой, в России первоначально водилась только в Уссурийском крае и в южной части Амурской области. С 1927 по 1957 год около 10 тыс. енотовидных собак привезли и выпустили в 76 областях бывшего СССР. В азиатской части страны они приживались плохо, а вот в европейской звери быстро расплодились и начали расселяться дальше, в том числе в страны Западной Европы, проникнув в Финляндию, Швецию, Польшу, Румынию, Чехию, Германию, Францию.
Енотовидная собака исхитрилась вписаться в экологические системы Европы, несмотря на то, что ей приходится конкурировать и с лисицей, и с барсуком. Она «втёрлась» на границе между экологическими нишами этих двух хищников, потеснив обоих.
Несмотря на первоначальную неудачу акклиматизации енотки в азиатской части страны, вследствие смягчения климата, увеличения продолжительности бесснежного периода, уменьшения уровня снежного покрова енотовидная собака самостоятельно начала осваивать территорию за Уралом, проникая в Новосибирскую, Омскую, Тюменскую, Кемеровскую области. Некоторые зоологи предполагают, что енотовидная собака уральских популяций приобрела ряд адаптивных чёрт, позволяющих ей лучше приспосабливаться к суровым и снежным зимам. В Курганской области енотка - обычный вид, и региональные специалисты насчитывают в области до 10 тыс. особей.
Достоверность сведений о численности енотки ещё ниже, чем в случае лисицы. Енотовидная собака имеет обыкновение залегать в зимнюю спячку, поэтому следов на снегу практически не оставляет. Во время продолжительных оттепелей при неглубоком снеге енотка может вставать, выходить из норы и бродить окрест, но если такая случайная оттепель не попадает на время проведения ЗМУ, то никаких следов енотовидной собаки и не зафиксируют. К тому же передвижение енотовидной собаки сильно сдерживается при глубине снега более 20 см. Даже если совпало так, что удалось посчитать наследы енотки на снегу, то из-за отсутствия данных о длине суточного хода вывести коэффициент для пересчёта их числа в количество особей невозможно. Выработка оценок численности енотовидной собаки на основании косвенных данных очень сложна и пока не даёт достоверных результатов. Данные по численности енотки получают в основном методом опроса охотников и специалистов охотничьего хозяйства, энтузиасты егеря и охотоведы обследуют известные им норы, определяя, кто в них живёт в настоящий момент: лиса, барсук или «енот». Из всего этого и складывается весьма приблизительная оценка численности и распределения енотки в угодьях.
Большинство специалистов согласно с тем, что реальная численность енотовидной собаки гораздо больше, чем это представляется.
Численность енотки может довольно резко меняться от года к году в результате местных опустошений, производимых эпизоотиями пироплазмоза. Источником этого опасного протозооноза служат домашние собаки, причём в основном городские, а переносчиком - клещи. И это хорошо видно из данных по изменению численности енотовидной собаки за последние пять лет. Её численность стабильна в тех регионах, где контакты типа «собака из города - клещ - енотка» ограничены, и, наоборот, популяция енотки заметно сократилась там, где условий для такого контакта предостаточно: в Центральном (в два раза), Уральском (более чем в два раза) и Северо-Западном (на четверть) федеральных округах.
Принято считать, что охотничье значение енотки невелико по сравнению с той же лисой. Но некоторые авторы показывают, что местные объёмы продаж её шкур порою превышают объёмы других пушных видов. Из анализа данных о добыче видно, что ситуация с енотом во многом сходна с лисицей. Меха енотки коснулись уже описанные выше факторы, способствующие росту потребительского интереса к натуральным мехам и возрождению внутреннего пушного рынка. Рост зафиксированной добычи енотовидной собаки отмечен практически во всех регионах её обитания, но в первую очередь в регионах, приближённых к центрам переработки и потребления: Центральном, Северо-Западном, Приволжском ФО, а также Дальневосточном ФО, что скорее связано с ростом спроса со стороны китайского рынка.
Реальных данных по добыче енотовидной собаки мало, но даже для тех регионов, где её добыча отслеживается, например в Краснодарском крае, Ростовской области, можно предполагать, что данные по численности сильно занижены. Низкая репрезентативность данных по добыче енотки обусловлена высоким уровнем случайной добычи зверя при других охотах. Многие охотничьи собаки, особенно лайки, испытывают острую неприязнь к енотке и при встрече стремятся её задавить. Автору известно как минимум десяток охотников-лаечников, собаки которых давят по три-пять «енотов» за сезон.
Мех «енота», который ранее играл незначительную роль в пушной торговле и в 1990-е годы в основном использовался для собственного потребления или для местной «деревенской» торговли, сейчас широко применяется для полупромышленного пошива меховых изделий. Методы современной обработки мехов (подбор, стрижка, выщипывание, выборочная окраска) позволяют изменять относительно грубый мех «енота» до неузнаваемости, придавая ему новые потребительские свойства.
Не до конца понятна роль енотовидной собаки в различных эпизоотических процессах. Хотя роль енотки там, где она водится, в распространении бешенства вторая после лисы, но в абсолютных цифрах она относительно невелика - 18% в целом по России. И только в Северо-Западном округе енотовидная собака занимает первое место как переносчик бешенства - 43% от всех зафиксированных случаев заболевания среди диких зверей.
Обыкновенный шакал - «волчок» размером со среднюю дворнягу. Он распространён по всей Южной, Средней и Малой Азии и Африке к северу от Сахары. В Европе традиционно обитал на Балканах. На территории современной России издавна населял Черноморское и Каспийское побережья Кавказа. Северная граница постоянного ареала до 1950-х годов не заходила севернее Новороссийска. Поэтому шакал считался довольно редким и периферийным для России видом, охота на который была в диковинку.
Внимания к шакалу всегда было мало, так как практического интереса он не представлял. Пользы от него мало: мех у шакала грубый, как у собаки, а подшёрсток хуже, а потому во времена прежних технологий выделки и обработки пушнины спросом у заготовительных организаций он не пользовался. Вред от него, конечно, есть - то курицу украдёт, то дыни на бахче понадкусывает, подбирая спелую и сладкую, то ещё как-то напакостит по мелочи, - но в целом гораздо меньше, чем от волка. Поэтому изучение шакала всегда было где-то на самом заднем плане науки.
При этом шакал охотно селится вблизи жилья и осваивает антропогенные ландшафты. Сейчас шакалы населяют пригороды Сочи, при нехватке корма появляются и в самом городе, где роются в мусорных баках.
С учётом численности шакалов в России обстоит ещё хуже, чем со всеми остальными псовыми. Снега в местах его обитания или почти совсем не бывает, или бывает «раз в год, но не каждый год». Это делает невозможным сколько-нибудь достоверный подсчёт по следам.
Шакал очень криклив и голосист. Перед выходом на охоту зверь издаёт громкий вой, похожий на высокий, скулящий вопль, который тотчас же подхватывают все остальные особи поблизости. Кроме того, шакалы всё время кричат на бегу. Используя эту поведенческую особенность зверя, энтузиасты разрабатывают методы картирования индивидуальных участков пар путём их локализации по голосам, но пока эта работа ещё очень далека от результата. Непростое это дело. Даже там, где научные наблюдения поставлены на хорошую профессиональную и, главное, постоянную основу, и то оценка численности шакала «гуляет» в большом интервале. Так, популяция шакалов на территории Кавказского заповедника оценивается в пределах от 1 тыс. до 3,2 тыс. особей.
В постсоветское время, с прекращением выплат премий за шакалов, добыча их была, как правило, случайна. Мало кто охотился на них специально. Разве что для того, чтобы извести конкретную пару зверей, повадившуюся кур-кроликов таскать и арбузы-дыни портить. Зверь нахальный, но хитрый. Вроде вот он, тут где-то. И следы, и шакальи концерты по вечерам слыхать, а взять его трудно. Сейчас, правда, в Ростовской области начали платить по 4 тыс. рублей за шакала, и в охоте на него наметилось некоторое оживление.
Опять же со стороны меховой промышленности появился некоторый спрос на шакалий мех, появился какой-никакой сбыт.
Обыкновенный шакал - зверь почти всеядный. Большое значение в питании имеет падаль. Ловит он самых разных мелких зверьков и птиц, а также ящериц, змей, лягушек, улиток; поедает много насекомых и их разных личинок. При высокой экологической пластичности шакал легко приспосабливается разным условиям и активно занимает новые территории, как только изменения среды делают это возможным.
С начала 1960-х годов ареал шакала, прежде стабильный и даже кое-где сокращающийся, вдруг пришёл в движение и начал расширяться. Шакалы причерноморской популяции, двигаясь по берегу моря, сначала достигли Анапы, а затем, обогнув Кавказский хребет с северо-запада, заселили всё Предкавказье. К 1980-м шакалы освоили дельту Кубани, а также были впервые замечены в Ростовской области. В 2002 году достигли Ростова. Излюбленными местами обитания зверя стали дельта Дона, а также густые заросли камыша по течению р. Западный Маныч. В 2014 году руководство Ростовской области вынуждено было назначить премии за отстрел шакалов. Несмотря на это, к 2015 году численность шакалов в Ростовской области достигла критических отметок.
Шакал буквально на глазах осваивает Северное Причерноморье. Сильно увеличилась численность шакала в Краснодарском крае: даже в безлесных районах звери успешно размножаются в узких камышовых полосах между рисовыми чеками. Ещё в 1980-90-е годы в холодные зимы были зафиксированы отдельные заходы шакалов в Крым по льду Керченского пролива. А с начала 2000-х годов звери стали проникать на полуостров через перешеек. В 2003-м шакалы были впервые добыты в Донецкой области на Украине.
В 2000-х же шакал проник с Балкан на юго-запад Украины. Ныне на Украине шакал регулярно встречается в Донецкой, Одесской, Николаевской и Херсонской областях. Одной из причин его расселения на север предполагается потепление и смягчение климата. Дополнительным стимулом к расселению вида в Причерноморье служат устойчивые очаговые популяции акклиматизантов: дикого кролика и енота-по- лоскуна, а также нутрии, которая с начала XXI века, благодаря тому же потеплению, активно заселяет Присивашье.
С Балкан шакал проник в Румынию, где начал активно подниматься вверх по течениям рек; оттуда, видимо, проник в Карпаты. Ареал с Балкан расширялся и на восток, и на север, и на запад. Сейчас шакал регулярно регистрируется во всех балканских странах, в Австрии, Италии, Венгрии, Польше, размножающиеся оседлые пары зафиксированы в Чехии. Звери, по внешнему виду идентифицированные как шакалы, отмечены в Эстонии. В течение последних лет сообщения о встречах с шакалами регулярно поступали из Белоруссии. Видовая принадлежность одного из этих зверей, сбитого автомобилем, была подтверждена ДНК-те- стом. Теперь шакал официально внесён в перечень видов млекопитающих этой страны. А в 2015 году в Московской, Ярославской и Тверской областях были добыты три зверя, внешне определённые как шакалы. Видовая принадлежность особи, добытой в Ярославской области, подтверждена анализом ДНК.
Причины современного расширения ареала шакала точно не известны. Скорее всего, это вызвано целым комплексом причин. Тут и общее потепление климата, уменьшение высоты снежного покрова зимой и увеличение бесснежного периода, не только смягчившие условия обитания для самого шакала, но и способствующие расселению и росту численности объектов его охоты. Есть ещё один фактор, который пока очень мало изучен, но действует не только на шакала, но и на многие другие виды зверей - это естественная цикличность численности. Досконально причин этого явления мы пока не знаем. Но оно, как говорится, налицо. Рост численности и расширение ареала шакала одновременно начались и на Кавказе, и на Балканах, и в Туркмении, где вообще обитает другой подвид.
Более того, параллельные процессы происходят и в Америке. Там койот - ближайший родственник и экологический аналог шакала - примерно в то же время начал экспансию на север. По материалам Пушного института Канады (Fur Institute of Canada), койот для Канады был таким же периферийным видом, как и шакал для России. Ареал его ограничивался южными частями пограничных с США провинций в районе Великих озёр.
А потом койот вдруг двинулся на север. Он быстро, на памяти одного поколения исследователей, дошёл до тихоокеанского побережья и освоил территорию страны до практически тундры. По льду перебрался на о. Ньюфаундленд, создал там крепкую самодостаточную группировку.
В Канаде и США койот адаптировался к жизни не только в пригородах, но и в мегаполисах, причём умудряется жить настолько скрытно, что почти не попадается на глаза. Когда крупные города Северной Америки уставили вездесущими камерами, то оказалось, что там происходит очень активная ночная койотья жизнь. По результатам видеофиксации численность группировки койотов на территории Чикаго оценивается в 2000 особей.
Нас тоже это ждёт? Вид хорошо адаптируется в антропогенных трансформированных ландшафтах. Что же будет в случае продолжения и усиления экспансии шакала? Можно прогнозировать экологическую проблему генетической природы. У шакала 78 (2n) хромосом. Так же как у волка, койота и собаки. И шакал даёт фертильных (дающих плодовитое потомство) гибридов и с волками, и с собаками. Возможность гибридизации с волком - это проблема больше умозрительная. Обычно встреча с волком не сулит шакалу ничего хорошего: он попадает волку на обед. А вот перспектива гибридизации шакалов с бродячими собаками и возникновения популяций форм гибридного происхождения представляет потенциальную проблему. Пример искусственно выведенной собаки Сули- мова, т. н. шалайки - гибрида шакала и оленегонной лайки - показывает, что эти гибридные формы обладают острым нюхом, сильно развитым исследовательским поведением, высокими интеллектуальными способностями, смелостью, высокой социализацией внутри группы сородичей, способностями к осознанным и скоординированным действиям в группе и независимостью поведения по отношению к человеку. Все эти свойства у гибридов развиты гораздо лучше, чем у собаки или шакала.
Появление высоко адаптивного, интеллектуального и плодовитого среднего хищника ничего хорошего для нашей фауны не сулит. Это будет проблема гораздо хуже нынешних стай бродячих одичавших собак.
Вот тут и подумаешь: а насколько плохо то, что у нас в лесах волки водятся в достаточном количестве?