Медвежий выбор
Вопрос первый — тип оружия. Понимаю, что большинство российских охотников имеет на вооружении только гладкое. На доборе оно в силу разворотистости и останавливающей силы гладкой пули даст фору любому нарезному, однако собственно на охоте возможность применения гладкоствола сильно ограничена короткой дистанцией прицельной стрельбы. Где-нибудь в Карелии на приваде, где от лабаза до бочки с рыбой 30 м, — отлично. А на Камчатке даже мысль о гладком не придет. Сложнее со средней полосой, где эта мысль, увы, появляется. Между тем никакой гарантии, что вы сможете подойти к пасущемуся на овсе медведю на 30-50 м, не существует. А дальше вступает в силу знаменитый русский «авось» — стрельба на дистанцию, где шанс положить зверя (весьма крепкого на рану) на месте близок к шансу выиграть главный приз в лотерею. Бывает, но чаще проигрываешь.
Не мой выбор и штуцер. Дело в том, что большинство моих охот проходит на Камчатке. Там же в силу рельефа местности и первый выстрел зачастую приходится делать с расстояния, которое для штуцера является предельным (150-180 м). А достреливать убегающего по тундре подранка порой нужно и с 250, и с 300 м. Дальше возникает вопрос перезарядки. Второй выстрел у штуцера, конечно, быстрее, чем у «болтовика». Но если нужен и четвертый, и пятый, а перезаряжаться приходится на бегу, то тут, конечно, переломное ружье однозначно проигрывает.
Другая история — средняя полоса, где никакой нужды первый раз стрелять больше, чем на 100-130 м, не существует, а дополнительный выстрел если и нужен, то он максимум второй (если зверь убегает ночью по полю, то шанс «поймать» его в прицел в третий раз весьма невелик). Здесь двуствольное нарезное ружье соответствующего зверю калибра (о калибрах поговорим чуть позже) — вполне разумное решение.
Что касается зарубежных производителей, то тут я советы давать не берусь. Лично у меня Sauer 202, и моим представлениям о прекрасном он полностью соответствует. Но из этого вовсе не следует, что владельцы таких марок, как Blaser, Mauser, Merkel, Heim, Browning, Sako, или даже находящихся в более низкой ценовой нише «чезетт», Tikka, Martin, сделали неправильный выбор. Я бы хотел обратить внимание не на марку, а на определенные конструктивные особенности при выборе карабина для медведя. Называю их в достаточно произвольном порядке.
Длина ствола. Скорее будет востребована возможность быстро развернуться в лесу или шеломайнике, чем сверхдальний выстрел. Поэтому выбор однозначно в пользу более короткого ствола.
Вес карабина. При том, что ходовая охота может оказаться достаточно продолжительной, я предпочту таскать на себе лишние граммы, но иметь а) меньшую отдачу (это, как известно, достигается именно за счет большего веса оружия, наличия «кикстопера» и пр.) и б) не раскаляющийся от двух выстрелов (а стало быть, более толстый) ствол.
Магазин. Обязательно легкосъемный. Я опять-таки отталкиваюсь, прежде всего, от камчатского опыта, где порой приходится много стрелять на ходу по убегающему по тундре подранку. У меня всегда в кармане лежит снаряженный запасной магазин. Выщелкнуть пустой и поставить на его место полный, поверьте, куда сподручнее, чем запихивать сверху по одному патрону (это, кстати, моя единственная претензия к великолепному во всех прочих отношениях «блазеру»).
Предохранитель. При охоте с подхода нужно, с одной стороны, передвигаться по пересеченной местности, где существует возможность споткнуться, зацепиться и т. д., а с другой — быть готовым к мгновенному выстрелу. Я обычно держу карабин на предохранителе в процессе поиска и снимаю с предохранителя, увидев медведя. Но рекомендовать это всем читателям не могу. Я никогда, ни при каких обстоятельствах не держу палец внутри спусковой скобы — про себя я это точно знаю. Однако правильнее, конечно, снимать оружие с предохранителя непосредственно перед выстрелом: лучше опоздать и упустить медведя, чем совершить непроизвольный выстрел со всеми возможными последствиями. Так что здесь, скорее, важна не конструкция предохранителя сама по себе, а удобство ее для конкретного охотника. Меня вполне устраивает зауэ-ровская, с расположением у спусковой скобы; кому-то предпочтительнее классический верхний ползунок; «блазеристы» нахваливают оригинальную конструкцию предохранителя этого карабина.
Калибр. Вопрос чрезвычайно важный. Выше я уже высказался по поводу СКСа. Я с повышенным пиететом отношусь к медведю — единственному нашему, если не считать секача, по-настоящему опасному зверю, и считаю, что калибр для охоты на него обязательно должен быть мощный. Минимум — .338 WinMag или «девятка», обладающая очень хорошей останавливающей силой. С уважением отношусь к .375 Holland&Holland. Знаю достаточное количество охотников, которые изначально полагали этот калибр сугубо африканским и для наших широт избыточным, но с обретениием опыта медвежьих охот точку зрения поменяли. А вот больше уже не нужно — падает настильность. Пуля должна быть тяжелая, обеспечивающая и останавливающий эффект, и большой раневой канал.
Оптический прицел. Он обязательно должен быть быстросъемным. При стрельбе на камчатские дистанции, в сумерках или ночью на овсах без оптики (не суть, дневной или ночной) не обойтись, но если идти на добор, она становится не просто бесполезной, но откровенно вредной.
Я не случайно вновь и вновь обращаюсь к теме добора подранка. Косолапый, пока он жив и здоров, человека боится и почти всегда постарается от него попросту убежать. Раненый же медведь — так же почти всегда — старается отомстить обидчику. В абсолютном большинстве случаев подранок не уносится прочь, пока хватает сил, а в какой-то момент делает петлю, ложится на собственный след и поджидает охотника. Мне неоднократно приходилось ходить за подранком. В большинстве случаев к тому моменту, когда мы находили зверя, он уже «доходил», однако пару раз случались совершенно критические ситуации. И если бы не собаки (я считаю, что поиск раненого медведя без собаки — это со стороны охотника — безумие, а со стороны организатора охоты — преступление), не факт, что у меня была бы возможность сегодня писать эту статью.
Второй случай был еще веселее. Устраиваем засидку на небольшом речном островке, омываемом двумя протоками. Слева — нерестилище, справа — бурный поток. Я караулю на нерестилище, егерь на всякий случай — на второй протоке. В какой-то момент вижу, ползет егерь ко мне, рукой машет. Понятно — вышел медведь. Перемещаюсь на вторую протоку. Выйти-то он вышел, причем достойный, крупный, но в воду не полез — стоит на краю обрыва. Егерь показывает — не стреляй: упадет — унесет течением, не достанем. Жду, пока мишка сделает хоть несколько шагов назад. В конце концов, дождался. Только беда была в том, что, отойдя от обрыва, медведь оказался на краю стланика, в котором и исчез после выстрела. Добирать его мы отправились на следующее утро. Я знал, что попал, и попал хорошо, и, честно говоря, внутренне был убежден, что найдем мы хладный труп. Поэтому атака, причем откуда-то чуть сбоку от следа, оказалась несколько неожиданной. Опять спасла собака, бросившаяся навстречу и медведя остановившая. Стрелял, разумеется, навскидку, но благодаря лайке даже успел сделать второй выстрел.
Журнал "Основной инстинкт" №12 декабрь 2009