Рождение мечты
Минувшей весной на IWA на стенде компании Karl Hauptmann был представлен совершенно потрясающий по красоте и сложности гравировки штуцер «African Dream» («Африканская мечта»). Тот, кто видел, несомненно, его запомнил. Под стать оружию оказался и кейс, выполненный из шкуры зебры с накладками и ручками из серебра. Работа над штуцером заняла 4 года, продажа - считанные дни.
ОИ: Первый вопрос совершенно предсказуемый: с чего все началось?
Г.Х.: Наверное, по законам жанра я должен наморщить лоб и «припомнить», в какой день и час меня посетило вдохновение. На самом же деле все было гораздо прозаичнее. В Нюрнберге несколько лет назад проходила очередная оружейная выставка IWA. Утро воскресенья после вечера субботы оказалось, скажем так, довольно тяжелым. Первым, кого я встретил, был мой добрый приятель из Creative Arts, замечательный гравер Джакомо Фаусти. Мы с ним уже не раз вместе вполне плодотворно работали. Джакомо накануне тоже от души поужинал с друзьями. За чашкой кофе поговорили о том, о сем, потом он вдруг предложил сделать «что-нибудь этакое».
ОИ: По принципу "Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что"?
Г.Х.: Приблизительно. И вместо того, чтобы сослаться на достаточную загруженность, я почему-то сразу согласился. Не иначе, как мне в то утро отказал инстинкт самосохранения. Потом я обсудил идею со Степаном Бобровым, моим партнером из Москвы, возглавляющим Группу компаний «Охотник», и его заместителем Андреем Смирновым, и мы решили сделать совместный проект.
ОИ: Что в данном случае означает слово «совместный»?
Г.Х.: Несмотря на то, что я до сих пор не понимаю, как столько давно и плотно занятых серьезным бизнесом людей решили ввязаться в эту авантюру, речь шла о бизнес-проекте со всеми вытекающими. Прежде всего мы договорились о коммерческой стороне дела. Изначально было понятно, что работа потребует очень больших инвестиций, поэтому партнерское соглашение о них и о последующих рано или поздно комиссионных - вещь более чем разумная. Ну а дальше началось самое интересное - собственно работа. Первые полгода ушли на то, чтобы решить, что же это будет за оружие.
ОИ: Мучительно, видимо, давалось это решение.
Г.Х.: А с этим штуцером на всех этапах было нелегко, ведь он изначально задумывался не просто как очень сложный, а действительно как нечто особенное - такое, за что нормальный оружейник просто не рискнет взяться. Делался он не под пожелания конкретного клиента - в качестве заказчика выступали мы сами, и у каждого было свое видение того, какое художественное произведение должно в итоге получиться. Повышенные требования к эстетической стороне потребовали в свою очередь нестандартных технических решений.
ОИ: В интервью нашему журналу Андрей Смирнов говорил, в частности, что в металлические и деревянные детали пришлось закладывать дополнительную толщину, т. к. штуцер делался под сложнейшую гравировку.
Г.Х.: Совершенно точно. И без ложной скромности эту гравировку можно назвать уникальной. Она имеет 7 уровней - от булино до скульптурной, барельефной гравировки. И не было детали, которую мы могли бы счесть незначительной.
Некоторые идеи принимались всеми и сразу, некоторые в процессе корректировались, а что-то заставляло всех нас мучительно ломать головы. Так, мы долго не могли найти общего решения по украшению на конце дула - в итоге им стала голова носорога. Всем было ясно, что для резьбы по дереву нужна принципиально иная конструкция, нежели обычный орнамент. В конечном счете всех примирила извивающаяся кобра.
Я как-то подсчитал, что наездил к Джакомо за время работы больше 4 с половиной тысяч километров, хотя расстояние между Австрией и Италией, как вы знаете, невелико. А уж каким количеством e-mail мы за это время обменялись с «Головинкой»!
ОИ: Желание бросить все в течение этих 4 лет у Вас появлялось?
Г.Х.: Однозначно нет. Во-первых, я видел, что штуцер, как ребенок, растет у меня на глазах. А во-вторых, даже думать об этом не позволяла ответственность и перед своей компанией, и перед партнерами. В проект были вложены действительно серьезные деньги и очень много тяжелейшего труда. Мы все были нацелены на успех, так что об отступлении речь никогда не шла.
ОИ: Повторить не хочется? Сделать вторую «Африканскую мечту»?
Г.Х.: Повторить?! Да ни за что на свете! По целому ряду причин, в том числе и потому, что в этом было бы, с моей точки зрения, неуважение к покупателю. Эту мысль очень точно сформулировал один серьезный американский коллекционер: «Уникальное ружье — как «Мона Лиза»: оно в своем роде должно быть только одно».
ОИ: Расставаться с «African Dream» было не жалко?
Г.Х.: Я думаю, слово «жалко» в данном случае не вполне уместно. Главная цель любого бизнес-проекта (и наш не исключение) - это получение прибыли. Да, мы доказали, что можем сделать то, чего раньше никто не делал. Это, несомненно, было приятно, хотя ни в коей мере не исключало желания добиться коммерческого успеха. Штуцер делался на продажу, так что оставалось лишь найти покупателя. Цена была высокой, но, поверьте, и труд в этот штуцер был вложен колоссальный. Знаете, не случайно говорят, что дорогие ружья должны продаваться быстро. Мировая практика показывает, что если дорогое ружье не «уходит» сразу, потом с каждым годом продать его оказывается все труднее. Я предполагал, что буду продавать «Africam Dream» в США, а на IWA привезу для того, чтобы показать. Но в Нюрнберге ко мне на стенд в первый же день зашел визитер из России. Сначала - просто посмотреть, наутро - просто поговорить. Кончилось тем, что он его купил.
ОИ: Русские покупатели чем-нибудь отличаются от других?
Г.Х.: В России все больше людей понимают, в чем разница между блестящим и по-настоящему красивым. И это приятно.
Что же касается богатых покупателей, как правило, приобретающих оружие для коллекции, то они везде одинаковые. Я участвую и 3-4 выставках в год и нередко вижу одни и те же лица. Обычно можно сразу понять, что человеку будет интересно, хотя иногда ситуация ставит тебя в тупик.
Как-то на одной из выставок ко мне на стенд зашли посетители из Казахстана. Сказали, что ищут подарок для своего президента. Долго все изучали, задавали вопросы, уточняли цену, совещались между собой, а потом один из них сказал: «Красивое, конечно, оружие, но для подарка это все-таки как-то дешево». Они ушли, а я надолго потерял дар речи.
ОИ: Чем сейчас занята компания Karl Hauptmann?
Г.Х.: Тем же, чем и всегда, - делаем оружие для охоты, ищем новые инженерные решения. На выставке в Гостином дворе будем, в частности, покалывать ружье «Зебра» калибра .300 Mag.
Мне, честно говоря, в принципе интереснее охотничья составляющая оружия, т. е. красивое и полезное охотнику техническое решение, нежели богатая гравировка. Я знаю, что ее мы можем сделать лучше, чем другие, но в то же время давайте говорить честно: гравировка, в сущности, декорация и на результативность стрельбы никак не влияет. Да, отдельные детали, безусловно, должны быть как-то украшены, но я всегда предпочту элегантную гравировку так называемой «богатой» - золото уж точно не мой лучший друг.
ОИ: А как проводит руководитель компании свое свободное время?
Г.Х.: Вынужден повторить ответ - так же, как и всегда, т. е. на охоте. В нашем роду все мужчины - не только оружейники, но и заядлые охотники. Так, мой сын в свои 20 уже может похвастаться неплохими трофеями.
А меня приобщили к этому занятию в 8 лет. Первым трофеем стал барсук, которого я добыл из ружья, сделанного моим прапрадедушкой Георгом в 1909 г. Несмотря на то, что этому ружью больше 100 лет, оно и сегодня в полном порядке, так что я изредка беру его па охоту. А так езжу со своим оружием, кроме, конечно, гладкого, поскольку его не делаю. Я в принципе не большой любитель птичьих охот, так что по перу охочусь не чаще двух раз в год.
ОИ: Судя по фотографиям и трофеям у Вас в офисе, Африку вниманием не обходите?
Г.Х.: Африка - это просто другая планета, на которую я всегда с удовольствием летаю. Но больше всего на свете люблю охоту на кабанов - это и адреналин, и дружеское общение в хорошей компании. Возвращаясь же к вопросу о том, хотелось бы мне повторить «African Dream», еще раз скажу: скопировать - нет. А вновь сделать что-то такое, чего никто не делал, - не знаю. И зарекаться не буду. Главное, чтобы появилась интересная идея. А там посмотрим...
