Дальше, точнее, быстрее...

Борьбу с грызунами человек ведёт с эпохи неолитической революции. Едва только наши далёкие предки перешли от охоты и собирательства к земледелию, проблема защиты посевов и собранного урожая от грызунов проявилась в полный рост - и за прошедшие тысячелетия актуальности не потеряла.

Осваивавшие так называемый Дикий Запад американские поселенцы также столкнулись с ней «в полный рост». Конечно, первое время, когда на Великих равнинах паслись огромные стада бизонов, а почти за каждым холмом сидел злой индеец, актуальнее были крупные калибры. Однако «фронтир» с каждым годом отодвигался всё дальше на запад, и враги фермеров уменьшались в размерах: койоты, сурки, луговые собачки, вороны... всё, что на тамошнем диалекте английского именовали общим словечком varmint - вредители. Ну а стрельбу по ним прозвали, соответственно, варминтинг.

Тратить на эту мелкую, но весьма глазастую и пугливую дичь полноценный винтовочный патрон было жалко. Тогдашние же варианты мелкашек, мягко говоря, не отличались дальнобойностью.

Всё изменилось в последней четверти XIX века с появлением нового бездымного пороха и пуль с цельнометаллической оболочкой, способных разогнаться до высоких скоростей. Военные уменьшили калибр своих винтовок до 7-8, самые смелые - до 6,5 мм. Впрочем, нашлись те, кто шагнул ещё дальше. В 1894 году американский флот принял на вооружение винтовку системы Джеймса Ли под патрон .236 mm U.S. Navy (6 мм), сменившую старый «Спрингфилд» под .45. Уменьшенный даже по сравнению с новыми армейскими винтовками новый патрон позволял получить огромную по тем временам начальную скорость: 777 м/с со штатной пулей 7,3 гр. и 1000 м/с - с пулей в 5 гр. При этом новая пуля углублялась в сосну на 23 дюйма (старая - только на 10), а меньший вес патрона позволял взять значительно больше боеприпасов, что было весьма актуально при морских десантах - и подтвердилось, в частности, в ходе боёв на Кубе, особенно в труднодоступной местности. Кроме того, новый боеприпас имел значительно более пологую траекторию пули и меньшую отдачу. Флот также заказал под этот патрон пулемёты Кольта Ml895. Стоит отметить, что в плане пробития американских моряков, разумеется, интересовала не только и не столько сосна, сколько котельная сталь: пулемёты наряду с малокалиберными скорострельными пушками рассматривались как средство против быстроходных малотоннажных судов - минных катеров, миноносок и так далее.

Одним словом, патрон был очень хороший, но... как признают сами американцы, значительно опередивший своё время. Даже на раннем этапе было понятно, что винтовочка выйдет не из дешёвых: для стволов использовался особый сплав с добавками никеля. Но с этим готовы были мириться: военный флот всегда был дорогой игрушкой, стрелкового вооружения для моряков требовалось не так уж много, а на фоне бюджета очередного броненосца легко могли потеряться вещи и покрупнее, чем несколько тысяч винтовок и пулемётов. Однако в процессе эксплуатации выяснилось, что живучесть и надёжность винтовки ещё ниже ожидаемого, а убойное действие вызывает сомнения - в отличие от высокой стоимости патронов. Ещё одним фактором стала форма нули, чья баллистика не позволяла в полной мере раскрыть потенциал патрона по дальнобойности. В итоге в 1903 году флот вслед за армией перешёл на патроны .30-03, а затем на .30-06. К гражданским стрелкам оружия под этот патрон попало немного: большая часть списанных флотом винтовок была утилизирована. Впрочем, окончательно история 6mm U.S.N. на этом не закончилась, но к ней мы вернёмся чуть позже.

Пока же пальма первенства, а на данном историческом отрезке скорее «кактус первенства», перешла к армии. В 1929 году два офицера департамента вооружений - капитаны Уоткинс и Вуди - а также инженер-баллистик Спрингфилдского арсенала Эл Вудворт провели серию опытов с малокалиберными винтовками. За основу они взяли довольно старый патрон .22 Winchester Centerfire, увеличив скорость пули до 2400-2500 футов в секунду (751-762 м/с). Новый боеприпас показал очень интересные результаты на дистанции до 300 ярдов. Однако всё это не стало официальным армейским проектом, и Уоткинс просто написал о своём новом патроне статью для журнала American Rifleman. Статья была опубликована в июльском номере за 1930 год, а уже в январе 1931 года в том же журнале о своих опытах с новым патроном опубликовал отчёт ещё один человек - Таунсенд Таунни Уэлен (Townsend Whelen). Уэлен был полковником армии США, бывшим директором Франкфордского патронного завода... а также известным путешественником, стрелком, охотником, автором нескольких тысяч статей об оружии, стрельбе и охоте, редактором таких журналов, как Outdoor Life, Guns & Ammo... и American Rifleman. Разумеется, человек, сделавший одним из своих девизов фразу «Интересны только точные винтовки», не смог остаться равнодушным к новому патрону, «по точности превосходящему все серийные патроны центрального воспламенения». Более того, Таунни постарался, чтобы этот интерес разделила и компания Winchester. Позднее к работе присоединились также боеприпасники US Cartidge Company. Полученный ими «уоткинс», он же U.S. .22 WCF Improved, в итоге стараниями маркетологов Winchester был выпущен на рынок как .22 Hornet. Интересно, что, приняв участие в появлении нового патрона, «вин- честеровцы» несколько «протормозили» с винтовкой для него: только в 1933 году началось массовое производство Winchester Model 54 в калибре .22 Hornet. На год позже, чем конкуренты из Savage выпустили для этого патрона свою Savage Model 23D.

Зато когда вопрос о подходящем оружии был закрыт, американские охотники в полной мере оценили достоинства высокоскоростного малокалиберного патрона: точность, пологую траекторию, очень слабую отдачу... Всё это способствовало быстрому распространению нового патрона среди широких масс стрелков и охотников. Правда, форма пули по-прежнему не была оптимизирована для стрельбы на дальние дистанции, но в те времена и оптический прицел ставился далеко не на каждую или даже каждую вторую винтовку, а на дистанцию стрельбы обычными прицельными приспособлениями возможностей «шершня» вполне хватало.

Популярности нового боеприпаса способствовал и тот факт, что «шершень» всё же оставался патроном центрального воспламенения, а значит, мог быть переснаряжён. Все эти качества сделали .22 Hornet отличным вариантом для охоты на мелкую дичь: лисиц, койотов и различных грызунов. Для более крупной дичи «шершень» всё же был слабоват: уже для оленя требовалось попадание точно в «убойное место».

Мы не знаем, произносил ли кто-то из менеджеров Winchester фразу вроде «тут-то нам карта и попёрла» - но цифры продаж вполне могли стимулировать к этому. Равно как и к другой мысли - ковать железо, пока горячо в данном сегменте рынка. И вот спустя всего несколько лет после появления на рынке .22 Hornet тот же Winchester (с подачи всё того же Уоткинса) представил ещё один новый патрон - «такой же точный, но в два раза дальше». И основой для его гильзы в серийном варианте стал... 6mm U.S.N. Помните, мы обещали к нему вернуться? Вот время и пришло: в 1935 году бывший флотский боеприпас превратился в гражданский .220 Swift. От «папы-моряка» он унаследовал не только гильзу, но и очень, очень горячий характер. «Двести двадцатый» стал первым серийным боеприпасом, имевшим начальную скорость более 4000 футов в секунду (1200 м/с).

Стоит заметить, что с этим выбором гильзы связана одна из главных загадок в истории .220 Swift. В ходе разработки патрона Уоткинс работал с патронами на основе .250-3000 Savage. Трудно сказать, почему руководство Winchester решилось на замену. По некоторым данным, сам Уоткинс был, мягко говоря, недоволен случившимся и впоследствии не любил вспоминать о своей работе над «двести двадцатым».

Впрочем, и у радостных покупателей довольно быстро поутихли первые восторги - когда они обнаружили, что и четыре десятка лет спустя обмануть законы физики снова не получилось. Да, новый патрон на 400 метрах имел примерно ту же точность, что и .22 Hornet на 200, он демонстрировал о-о-очень пологую траекторию, устойчивость к ветру, а мелкая дичь при попадании скоростной пули даже не падала замертво, а буквально взрывалась. Увы, одновременно .220 Swift приобрёл репутацию «сжигателя стволов». Даже при хромированном канале полные заряды «двести двадцатого» у некоторых стрелков буквально выгрызали оружейную сталь за считаные сотни выстрелов. Правда, стоит упомянуть, что и тогда, и сейчас хватало и защитников «двести двадцатого». Да, патрон «горячий», соглашаются они, но это лишь значит, что его использование требует больше внимания. Возьмите ствол из качественной стали, давайте ему остывать между выстрелами - и будет вам щастье (с) в виде субминутных групп даже после тысячных настрелов.

Конечно же, список варминтеровских калибров даже в первом приближении не ограничивается этими двумя патронами. Просто история именно их появления, как вы убедились, весьма тесно связана с военными - как и заявленная тема нашей рубрики. Правда, в данном случае имел место скорее обратный процесс - от армии к охотникам. А затем снова в армию - уже после Второй мировой, когда у военных исследователей в очередной раз проснулся интерес к малокалиберным высокоскоростным боеприпасам. Кое-что про это мы уже писали, напишем и ещё.

Ну а пока можно ещё помечтать, чтобы подобные истории случались почаще - и не только там, за океаном.