А вот с визой дело обстояло непросто. В сроки, оставшиеся до вылета, получить её было просто нереально. Но тут за дело взялась моя старая знакомая Ангела Джессад, занимающая солидную должность в фирме «Меркель». Она организовала письмо в посольство Германии в Москве, и моя проблема решилась за несколько дней.
И вот посадка во Франкфурте, такси до Зуля, и около знакомого уже отеля «Золотой олень» меня встречают немецкие друзья Матиас Дункель и Оливер Шмидер.
Пока обнимаемся, радуясь встрече, подъезжают машины с егерями из Гамбурга и команда французских охотников - представителей журнала Armes de Chasse во главе с большим другом нашей редакции Домиником Шерманом. Доминик не только наш друг, но и автор, приславший в редакцию статью об охоте на водяных буйволов Арлемленда. Кроме него, за французскую «сборную» выступают шеф-редактор Le Shasse («Охота») Лоран Беду и ведущий оружейной рубрики журнала Mondadori France Филипп Вибу. Вес, разумеется, опытнейшие охотники и великолепные стрелки.
Итак, три местных охотника, представляющих «Меркель», трое гамбуржцев из журнала Jakt, три француза и ваш покорный слуга. Кроме того, один из сотрудников «Меркель», француз Жан Фрейзен, выступает в личном первенстве. Силы явно не равны, но я постараюсь не ударить в грязь лицом. Охота начнётся завтра, а сегодня все отправляемся на индивидуальную пристрелку карабинов, выданных каждому для персонального пользования. Да, совсем забыл. Первым делом все иностранцы направляются в местный охотничий союз, где мы предъявляем привезённые с собой бумаги для оформления немецкого охотничьего билета. Без него на охоту не допустят. Я показываю свой российский охотничий билет, разрешение на нарезное оружие и справку, подписанную «авторитетным» лицом, о том, что являюсь опытным охотником с большим стажем, умею обращаться с оружием и знаю технику безопасности. С этой справкой вышла вообще весёлая история. Когда наши переводчики перевели немецкий запрос на эту справку, то получилось, что выдать её может либо полиция, либо штаб истребительной авиации. Здорово, да? Хорошо, я вспомнил, что по-немецки летчик-истребитель и сам самолёт звучат как «егерь», то есть охотник. Соответственно, запрос должны подписать в Охотничьем Союзе, а не в авиационном штабе. Такую справку мне и выдали в Совете военных охотников, почётным членом коего я являюсь. Мне так же, впрочем, как и всем, достаётся RX. Helix под патрон .30-06 и две пачки патронов по двадцать (!) штук. Я, правда, попросил привычный 9,3x62, но Матиас сказал, что это излишне - любого подранка собаки доберут. Осматриваем оружие и по очереди выходим на огневой рубеж. Но сначала несколько слов о карабине, из-за которого, в общем-то, и разгорелся весь сыр-бор. Причём не буду вдаваться в тонкости технических характеристик, а расскажу лишь о своих личных впечатлениях.
Первую пулю кладу на 5 см выше и на 2 см правее чёрной точки «десятки». «О'кей», - показывает большой палец инструктор и собирается пригласить следующего стрелка. Ну уж дудки, пока не прибью карабин в «точку», отсюда не уйду. И это не из пижонства, просто мне нужно быть стопроцентно уверенным в оружии, чтобы при случае сделать необходимый выстрел по шее или, скажем, под ухо зверю.Карабин RX. Helix имеет продольно скользящий затвор прямого действия, позволяющий перезаряжать оружие с максимальной скоростью. В отличие, скажем, от аналогичной системы Heim или Blaser, при подаче затвора вперёд со средним усилием, карабин не встаёт на предохранитель, и его не приходится дожимать дополнительным движением. Или же отправлять вперёд мощным толчком. Конечно, это дело привычки, но мне такая перезарядка приглянулась больше. Предохранитель стоит, как и у большинства ружей, сверху, под работу большим пальцем руки, держащей шейку ложи. Затвор скользит мягко, плавно, и проблем с быстрой перезарядкой не было ни у кого. Сам карабин сбалансирован настолько хорошо, что у меня поначалу даже возникли сомнения по поводу его веса. Не легковат ли, не будет ли отдача «драться»? Спуск мягкий и короткий. Приклад ложится в плече плотно и удобно, хотя ни о какой подгонке речь, конечно же, не шла. На карабине стоит оптика «Сваровски» с переменной кратностью от 1х до 10х, и говорить о ней, как вы понимаете, нечего. Но вот слышу, коллеги уже отстрелялись, пора идти к мишени и мне. Она установлена на 100 м, и это, как уверяют хозяева, будет самый дальний выстрел с вышек, где нам предстоит охотиться.
Вечером за товарищеским ужином с легким возлиянием Оливер как руководитель охоты проводит инструктаж. Надо заметить, что я со своим знанием немецкого языка единственный чувствую себя в Германии иностранцем. Абсолютно все (и немцы, и французы) переговариваются по-английски. Я ничего не понимаю, и Матиас переводит на немецкий то, что говорит немец. Комедия. Но вот что я понял. Главное, не нарушить многочисленные запреты и ограничения, к которым здесь относятся очень строго.
По порядку. Охотиться мы будем на европейского оленя, но также допускается отстрел косуль, кабанов, муфлонов и лисиц. А вот дальше пошли сами ограничения. Категорически нельзя стрелять оленя с общим количеством отростков на рогах более двенадцати. Причём, если на обоих рогах намечается «корона», - тоже нельзя. Если лишь на одном «корона», а на другом «вилка», то можно. Стрелять также разрешено молодых оленух и оленят. Старых, даже одиночек, - запрещено. Муфлоны - только молодые барашки, с небольшими рогами и молодые козлики (самцы европейской косули). Нарушение грозит огромным штрафом и прочими бедами. Это внушение было повторено три раза, причём последние два, как мне показалось, персонально для меня. Охота проводится только с «вышек», каждый охотник будет сидеть один, и ответственность, поэтому персональная. Даже стало как-то страшновато. Как бы чего не нарушить.
Утром подъём в 4:30, кофе, сухой паёк с собой - и по машинам. Кстати, поскольку, по нашим же утверждениям, мы все опытные охотники, за ручку никто никого не водит. По выходе из машины тебе просто «тычут» пальцем в сторону тёмного леса - и иди, будь добр, обнаруживай засидку сам. Это не так сложно, поскольку, несмотря на темноту, тропинки видны, и если ты действительно не новичок в лесу, то не заблудишься.
Экскурсия получилась очень продуктивной: поскольку работала дежурная смена, я увидел весь процесс производства от начала до конца. Сменный мастер, сопровождавший нас от станка к станку, давал необходимые разъяснения, к моему счастью на немецком языке, но к большой досаде французского коллеги. Хоть в чем-то повезло.
Честно творя, я несколько напрягся, ожидая услышать гневные обвинения в убийстве бедных зверюшек, как это частенько бывает у нас в России. Ничего подобного не произошло. И мамаша, и молодой человек с неприкрытым любопытством осмотрели оленей, даже отметили места попаданий пуль и, к моему глубочайшему удивлению, очень искренне и доброжелательно поздравили отличившихся охотников. Вот что значит правильная пропаганда охоты в стране. Думаю, мы ещё не скоро до этого дойдём.
Наконец, последний вечер охоты. Я всё ещё без выстрела, и организаторы, виновато на меня посматривая, о чём-то шепчутся. По телефону вызывают ещё одного егеря, который должен отвезти меня в какое-то особое место. К моему удовольствию, егерь оказывается молодой симпатичной девушкой, с которой мы быстро подружились. Илона рассказывает, что у неё самый богатый участок и оленя я увижу наверняка. Но тут же в очередной раз предупреждает о запрете стрельбы по производителям и о том, что охота заканчивается в 20:00 по берлинскому времени.
Довольно долго поднимаюсь в гору но указанному направлению и залезаю в расположенную на крутом склоне вышку. Обзор отсюда великолепный, стрелять будет очень удобно и я, разложив оружие, бинокли для охоты и запасные патроны, усаживаюсь поудобней, приготовившись ждать. Проходит примерно часа два, и громкий рёв с правой стороны возвещает, что на подходе тот; кого я жду. Почти тут же, слева в лесу, раздаётся громкий треск и тоже рёв, но тональностью ниже. Ясно, два быка идут выяснять отношения на «мою» полянку. Неужели мне повезёт, и я увижу поединок двух гигантов? В том, что олени крупные, сомнений нет. Беда вот в чём: процесс взаимного запугивания на подходе идёт очень медленно, а темнеет катастрофически быстро. И только, когда стрелка часов перемахивает за допустимую отметку и опускаются сумерки, один из быков вырастает на поляне. Вижу «вишнёвое дерево» у него на голове, и отростков на рогах, по-моему, как раз двенадцать. А вот есть или нет «короны» не понятно. Вроде есть, а вроде и нет. Второй бык по-прежнему трещит где-то в лесу, видимо, опасаясь выходить.
Крестик прицела уверенно лежит на лопатке быка. Стрелять, не стрелять? Видно плохо даже в бинокль, и время вышло. Нет, не буду рисковать. Не хватало ещё нарушать устав «чужого монастыря». И я облегченно, с некоторой долей сожаления вздохнув, спускаюсь с вышки. Был шанс стать «королём», но в то же время можно было покрыть себя несмываемым позором и навсегда закрыть дорогу на «свободную землю Тюрингии». Судя по одобрительным взглядам моих старых немецких и новых французских друзей, я поступил правильно. А олень-рогач никуда не денется. Возьму на следующий год. Илона поможет.